(Перевод Н. Габриэлян)
И ночь приблизилась к концу,
и утренний был явлен знак —
Взошла могучая звезда,
чтоб возвестить рожденье света,
И оживало все вокруг,
и уходил из мира мрак,
И ликовало все вокруг,
сподобясь лицезренью света.
Всем тем, кто был в кромешной тьме —
в узилище, чье имя мгла,—
Явился свет, и свет рожден
был солнцем — величайшим светом.
Зима морозною была,
земля промерзлою была.
Но свет весенний принесен
был солнцем — величайшим светом.
И пробудилась вновь земля,
зазеленели склоны гор,
И на полях взошли ростки
под солнцем — величайшим светом.
И на деревьях засверкал
вновь многокрасочный убор,
Раскрыла роза лепестки
под солнцем — величайшим светом.
И забурлили родники,
ликуя, понесли вперед
Кипенье, пенье звонких вод
под солнцем — величайшим светом.
И твари, мертвые досель:
и гад, и дикий зверь, и скот —
Плодится все и все живет
под солнцем — величайшим светом.
Так что же не дивитесь вы,
и что ж у вас вопросов нет
О солнце этом, о его
исполненном сиянья свете?
Ведь то не просто солнце — нет!
То новый — ярче солнца — свет,
Свет наивысший — и ему
светла служат все на свете.
И от него, да, от него
росток светящийся возник.
Так свет был светом порожден —
верховным светом всемогущим.
Да, свет был светом порожден —
владыкой всех других владык,
Которого зовем царем,
дарящим свет всему, что суще.
И замерцало в небесах
над изумленною землей
Сиянье радуги златой —
и радостью земля объята:
Она ликует и цветет,
внимая вести той благой:
Великий появился свет,
и он не ведает заката.
Лишь только те, в ком нет души,
кто сердцем — глух, глазами — слеп,
Не верят в солнце, в свет его —
и нет в их слепоте просвета?
Как в склепе, в темноте живут,
и полон ложных снов тот склеп,
И малой толики в тех снах
от солнца и от света нету,
И лишь мерещится слепцам,
что некий свет в глазах у них —
То ложный свет: он не рожден
был солнцем — величайшим светом.
Как жажду я, я — Костандин,
который написал сей стих —
Чтоб дух мой скорбный просвещен
был солнцем — величайшим светом.